Обновления

Валаам. Обитель рая

Главная > Публикации > Валаам. Обитель рая

На вопрос “Откуда ты такая счастливая?” робко бросаю: “С Афона”. На самом деле, я не знаю, каково там, на Афоне, но я видела то, как он преображает людей, переворачивая с ног на голову все их духовное естество. За три недели, проведенные на Валааме, который совершенно справедливо именуют Северным Афоном, кажется, что и моя душа прошла капитальную реставрацию.

Вид на Никольский скит

Вид на Никольский скит

Фотогалерея

Волонтеры

Дорога до Валаама – не ближняя, но, по большому счету, главное – добраться до “северной столицы”, а там и до острова рукой подать. Полтора часа езды до Приозерска и, глядишь, ты уже стоишь на палубе корабля и любуешься невообразимыми карельскими просторами. Уже один только монастырский причал настраивает на нужный лад: судна здесь названы именами святых. Здесь и “Преподобный Серафим Саровский” и “Святитель Спиридон” – благородные метеоры, корабли быстрые и с удобствами. Волонтеры же плавают на грузовом “Святителе Николае” с открытой палубой и без оборудованных мест для сидения, при хороших погодных обстоятельствах он идет до острова часа три. Сурово, на первый взгляд, но зато наверняка знаешь, что доберешься до монастыря, потому что в плохую погоду кроме “Святителя” ничего до острова не ходит. На Валааме есть даже такая шутка: “Кто в шторм не ходил на “Святителе Николае” по морю, тот никогда не молился”.

В дороге начинаются знакомства. Если ты решил поехать на Валаам волонтером, то о личном пространстве и трехнедельной тишине и уединении можешь забыть. В обратном случае поезжай, например, трудником. Теперь надо подвести черту между этими двумя понятиями. Кто такой трудник, всем понятно: ты приезжаешь в монастырь (кстати, в случае с Валаамом нужно заранее писать прошение), тебе дают послушание – как правило, постоянное, дают кров, пропитание и возможность регулярно посещать богослужения. Трудник, как и инок, живет по особому распорядку, и в этом распорядке всегда отведено время для обязательной молитвы.

Волонтерский лагерь, который уже несколько лет действует на Валааме, в России аналогов не имеет. Желающих в него попасть уже даже не сотни – тысячи, и для этого достаточно только в нужное время заполнить заявку на сайте и дождаться подтверждения. На первый взгляд, просто, но приведу пример. Запись на 2014 год началась 1 марта, в этот же день я отправила заявку. 10 марта мест на все летние заезды уже не было. Один заезд длится три недели, но, заранее договорившись, можно этот срок сократить или увеличить. К слову, для того, чтобы стать волонтером, даже не требуется быть православным, и этот факт, конечно, слегка корректирует состав. Лагерь здесь в прямом смысле международный: сюда проложили дорогу волонтеры из многих европейских стран, США и даже Израиля. Приезжают в основном для того, чтобы ближе познакомиться с Россией, а нередко вместе с этим обретают и истинную веру.

Правда, основная масса волонтеров – все-таки люди, уже пришедшие в Церковь. Тем и интересен лагерь, что все разные: с разным уровнем воцерковленности, образования и возрастом, хотя преобладает все же молодежь. Более того, много на Валааме трудится людей творческих – художники, журналисты, актеры, – трудятся не только в послушании, но и в молитве.

Кто-то из ближних перед моей поездкой на остров пытался отговаривать: мол, едешь в монастырь, а попадешь на “тусовку”. Говорили, что просто трудиться во славу Божию можно и вне монастыря, а обитель – место не для веселья. Хорошо, что я никого не послушала. Пожалуй, лучше, чем на Валааме, среди таких же, как и я, постоянно ищущих и вопрошающих, нигде еще мне не удавалось так сильно копнуть в себя и увидеть собственные немощи. Да и, как оказалось, полсотни окружающих тебя людей совершенно не препятствуют ни твоей молитве, ни уединению, а порой даже наоборот.

Послушания

Постоянного послушания у волонтеров нет. Ты выходишь в 9 утра на развод и никогда не знаешь – брать сегодня с собой резиновые сапоги или сланцы. Времени забежать в дом и переодеться чаще всего не бывало, поэтому я, как настоящая леди, носила с собой каждый день рюкзак “на все случаи жизни”. Сапоги, резиновые и тряпичные перчатки, дождевик, теплый свитер и обязательно фотоаппарат – вот мой минимум. Предыдущим волонтерам, конечно, пришлось гораздо тяжелее: все три недели они провели на бескрайних свекольно-морковных полях. У нас все было значительно разнообразнее, хотя и начиналось там же.

После первого же дня, проведенного на свекле, захотелось сбежать. Смирял один только факт, что таким и должно быть настоящее послушание во славу Божию, да и сбежать с острова в принципе невозможно. Да, послушание еще и творческое: маленькую, едва проросшую свеклу нужно было не просто освободить от полутораметровых сорняков, ее нужно было как минимум найти – и это оказалось не просто. Наутро мы не только болели, но и молились всей кельей о том, чтобы силы вернулись, а свекла поскорее закончилась. Господь услышал нас и в тот же день на остров приехали какие-то паломники, которые сами пришли в службу к эконому и попросили послушание. Так свекла нас миновала.

Потом начались ягоды – смородина, крыжовник, малина. Их было так много, что уже после нескольких дней сбора у нас, наученных тяжким свекольным послушанием, появилось чувство “ничегонеделания”. Парадоксально, но именно там, под этими ягодными кустами, мы и узнавали друг друга, именно там завязывалась наша дружба. Мы рассказывали друг другу о себе, пели песни, читали вслух стихи, молились – и все это, что называется, без отрыва от производства. Разве могут себе это позволить трудники?

Искушений тоже было немало. Когда начался Успенский пост, питаться в трапезной мы стали довольно однообразно, при том, что энергии тратилось как никогда много. У некоторых начались проблемы со здоровьем. Масла в огонь подлило послушание в теплице: из-за того, что там завелась какая-то страшная бактерия, нам пришлось полностью освобождать помещение. Парни выносили все, вплоть до земли, а девушкам предстояло вымыть и обработать теплицу медным купоросом. Перчатки постоянно рвались, руки делались от купороса синими, но мы держались до последнего. А наутро несколько из нас слегли с отравлением, причины которого так до конца и не выяснили.

Наверно послушание не должно быть легким, но за усилия, за борьбу с собственным естеством Господь вознаграждает во сто крат. Особенно тяжело в первые дни – ты чувствуешь себя совершенно никчемным в этой школе смирения, ты не привык к такой физической работе, ты подозревал о том, что тебя ждет, но, как оказалось, все же не подготовился. Тут уж, хочешь – не хочешь, а вспоминаешь о молитве. И утром, и вечером – правило читается на одном дыхании. И все приходит в норму. Даже ферма с ее огородами, поросшая копотью кочегарка и коряги, которые нужно собрать на распаханном поле, начинают приносить радость.

Свободное время

Как ни странно, меняясь с ближними воспоминаниями в духе “как я провел лето” вспоминаются далеко не те будни, которые были заполнены тяжелым физическим трудом. Жизнь закипала как раз после ужина, когда по плану нужно было отдыхать. Но какой там отдых, когда на острове столько еще неисхоженных тобою троп, живописных скитов, часовен, скалистых берегов и бухт!

Поначалу ходили по картам и большими компаниями в несколько десятков человек. Когда пытались высчитать прошедшие расстояния, оказывалось, что только за один вечер мы порой проходили километров по двадцать, но за приятными разговорами время и расстояния стирались. В некоторые скиты нас возили на послушания, многие из них были закрыты для паломников. Но особенную радость доставляла сама дорога, которую обязательно нужно было пройти пешком, чтобы прочувствовать все благолепие и одухотворенность окружающей природы.

Есть на Валааме, кстати, Смоленский скит, он расположен километрах в восьми от центральной усадьбы. Росписи Одигитриевского храма посвящены исключительно православному воинству, в числе прочих там присутствует и наш мученик Меркурий. Непрерывно в Смоленском скиту идет поминание ленинградцев-блокадников и всего российского воинства.

Всякое было на Валааме: шашлыки из форели, песни у костра и потрясающие закаты: казалось, стоило работать весь день только для того, чтобы увидеть, как вечером над Ладогой заходит солнышко. Вот это вспоминается теперь, а не поля и теплицы. Вспоминаются ранние полунощницы, многочасовые бдения и беседы с духовниками. Куча вопросов, на которые были даны все ответы. Бесценный опыт общения с людьми и Богом, опыт смирения и послушания. С таким опытом не страшно возвращаться в мир.

Виктория Самуйленкова

Главная > Публикации > Валаам. Обитель рая