Династия Бояриновых: О семейных традициях, особенностях воспитания, любви к Богу и Отечеству, о взаимопонимании в семье, способах преодоления трудностей
В нашей передаче мы беседуем с представителями Смоленских династий.
– Приветствуем слушателей радио «Весна», в эфире программа «Семейный альбом». В студии Марина Княжинская и Юрий Семченков. В нашей передаче мы беседуем с представителями Смоленских династий. Династии преподавателей и священных служителей, врачей и военных, сельских тружеников и рабочих. Мы говорим о семейных традициях, особенностях воспитания, любви к Богу и Отечеству, сохранении любви, уважения и взаимопонимания в семьях, способах преодоления трудностей.
– Сегодня у нас в гостях Лариса Захаровна Бояринова, кандидат филологических наук, профессор, и Дмитрий Анатольевич Бояринов, доцент кафедры аналитических и цифровых технологий Смоленского государственного университета, кандидат педагогических наук.
– Здравствуйте, уважаемые гости!
– Здравствуйте!
– Давайте сразу с такого фундаментального вопроса начнем. Как вы вообще относитесь к династиям, профессиональным, семейным в принципе?
– Очень положительно.
– Очень положительно, потому что это создает условия для наиболее полной реализации своих возможностей. Это очень хорошее дело.
– Знаете, иногда бывают разговоры: а почему у артистов дети все вдруг талантливые артисты? Или, скажем, у музыкантов дети тоже обладают какими-то гениальными музыкальными способностями. Это действительно так или это, в общем-то, не соответствует немножко действительности?
– Это может быть и так, а, может быть, в каких-то случаях и не так. Но ясно только одно, что возможности для наиболее полной реализации, конечно, больше в тех семьях, где и родители, и дети, и третье поколение, и четвертое работают в одной области.
Педагог с привкусом математики
– Дмитрий Анатольевич, дети в таких семьях, уже “обречены” на профессию родителей чаще всего?
Д.А. Полагаю, что нет. Но, с другой стороны, конечно, когда ты с самого детства видишь, как работают твои родители, где они работают, чем они заняты, это, конечно, накладывает большой отпечаток, и в какой-то мере подталкивает к выбору дальнейшего пути.
– Вы же росли, в академической среде ученых, исследователей? Расскажите, какая атмосфера в доме была? Это что значит: мама работает, занимается исследованием, и все молчат, тише воды, ниже травы? Или как это происходит?
Д.А. Я рос в семье, в которой мама была исследователем, ученым. Я рос в семье, в которой родители мамы, мои бабушка с дедушкой были учителями. И это тоже накладывало свой отпечаток. Когда человек, во всяком случае, человек педагогической специальности, приходит с работы, он приносит работу вместе с собой. И молчать – нет, ни в коем случае. Просто ты, будучи ребенком, как-то вовлекаешься в то, что ты видишь, что ты слышишь. Ты впитываешь в себя эту атмосферу. И атмосферу школьного учительства, и атмосферу академической науки.
– Лариса Захаровна, Вы, в свою очередь, понимали, что путь сына уже определен? Он, может, об этом еще не догадывался, а Вы уже понимали, что никуда не денется, будет преподавателем, ученым?
Л.З. Нет. Тем более, что в нашей семье есть другой опыт. Нас у родителей трое детей. Из них только одна я прошла через педагогическое образование. Два брата – “технари”. Так что, совсем не обязательно педагогическое будущее.
– Если бы сын сказал в детстве, мол, я стану профессиональным футболистом, например, Вы бы дали добро ему?
Л.З. Да, если бы я видела, что у него это получается, что ему это интересно, пожалуйста. Футболист, так футболист.
– У него так и получилось? Потому что, Вы – филолог, Вы – гуманитарий, а он технарь по сути дела. Дмитрий Анатольевич, вы же технарь по сути дела?
Д.А. Я педагог с привкусом математики. Но тем не менее, общее направление – деятельность педагогическая, деятельность академическая общего направления.
– Скажите, пожалуйста, какие черты, Лариса Захарова нас не слышит сейчас, Вы чувствуете, что впитали от мамы?
Д.А. Я хочу сказать, что я, надеюсь, что впитал любовь к работе, уважение к знанию, если говорить о профессиональных качествах. Ну и, конечно, любовь к семье, но это уже не профессиональное качество. Мы сегодня говорим и об одной стороне отношений внутрисемейной, и о другой.
Язык так же чётко организован, как и математика
– Лариса Захаровна, давайте о Вас поговорим поподробнее. Как у Вас началось увлечение, которое стало профессией на всю жизнь? Увлечение филологией русским языком, самыми глубинами русского языка?
Л.З. В школе, когда я училась, мне нравилась математика. Странно сейчас это звучит. И поскольку незадолго до окончания школы был открыт энергоинститут, филиал Московского энергоинститута, мне хотелось поступать туда. Но потом я изменила свое мнение, потому что у нас в школе были удивительные учителя русского языка и литературы. Это Ирина Вильямовна Арайс. Это Надежда Викторовна Зимницкая. Они так вели уроки литературы, они так с нами работали, что не пойти в пединститут и не изучать литературу было просто невозможно. Поэтому я свою любимую математику поменяла на факультет русского языка и литературы. А вот здесь я опять отчасти возвратилась к математике, потому что литература требует одних качеств. Язык, изучение языка, требует других качеств. И язык, в моём представлении, так же чётко организован, как и математика. И я занялась языком. Тогда я так не думала, просто я занялась языком, и мне это понравилось больше. Это я уже потом проанализировала. Но получилось вот так. Все таки немого математический данные, которые у меня были, реализовались. Потому что язык – это строгая, четко организованная система. И в то же время литература требует таких же эмоций, она требует такого же вложения души.
– Профессиональные лингвисты расходятся в такой точке зрения. У нас были в студии представители каких-то московских учреждений и модных сетевых. Кто-то говорит, что не имеет значения, как у нас плавает ударение сейчас. Появляются какие-то слова. Кто-то говорит: “не переживайте: чем серьезнее лингвист, тем он спокойнее к этому относится, народ и язык сами все отрегулируют”. Как Вы думаете?
Л.З. Это вопрос не просто витает в воздухе. Мы с коллегами этот вопрос обсуждали, потому что беспокоит он всех, и не только специалистов, и не только профессионалов. И здесь, наверное, правы и одни, и другие, и третьи. Потому что язык – это явление развивающееся. И если бы язык не развивался, то мы бы с вами сейчас разговаривали, наверное, так, как древние русичи разговаривали. Но мы-то разговариваем иначе. А интересно, как бы на наш язык отреагировали носители древнерусского языка в XII-XIII веке? Тоже, наверное, ужаснулись бы. Это, с одной стороны, язык постоянно развивается. С другой стороны, язык развивается и на своей собственной основе, и развивается путём заимствований слов, форм из других языков. И этим самым язык должен обогащаться. И он обогащается. И этот процесс идет всегда болезненно, всегда очень сложно.
– И так было веками, да?
Л.З. И так было веками. Так было в любой век, в любые времена. И язык имеет очень интересную особенность к самоочищению. И правы те, кто говорит, что язык сам очистится. Но что значит «язык имеет способность к самоочищению»? Язык – это же не некая субстанция, которая существует независимо от человека. В языке ведь реализуется человек с его внутренним миром, с его внутренними потребностями, человек со своими взглядами на жизнь и вообще на мир. Недаром существует направление в науке, которое изучает языковую картину мира. То есть, как в языке отражается картина мира. То есть, опять-таки правы те, кто говорит, что человек помогает языку в его самоочищении. И вот здесь мы подходим к очень болезненной точке. Человек помогает языку в его самоочищении. А теперь посмотрим вокруг нас всех. Как мы помогаем языку в его самоочищении? Помогаем ли? Всегда ли помогаем?
– Этот вопрос – персонально каждому или обществу нашему?
– И персонально каждому, и обществу. Персонально от меня зависит, буду ли я использовать лексику, которая называлась нецензурной? Сейчас она и на страницах книг и журналов встречается. Это зависит от меня. Я не использую. А кто-то, когда идёшь по улице, думаю, и Вы тоже слышали это, использует ее очень даже активно. Здесь уже каждый должен себя спросить, как я владею родным языком? Я этот язык обогащаю или нет? То же относится к заимствованиям. Сейчас в эпоху компьютеризации, у нас появился компьютер. Он появился, и вместе с ним всё остальное. Компьютер – это великое дело, великий помощник в работе, в жизни. Но до определённого предела. До тех пор, пока интернетом не стали пользоваться во вред языку. Обратим внимание на переписку. Вот как обмениваются письмами пользователи Интернета? Каким языком пользуются они? Как мы, каждый из нас, это будем делать? Обогащать новыми словами, которые пришли с новым явлением в жизни, или с одной стороны обогащать, а с другой стороны, вносить в язык очень много ненужного? И кто с этим ненужным и как будет справляться?
Научная педагогическая деятельность неотделима от частной жизни
– Дмитрий Анатольевич, знаете, о чем я сейчас подумал? Вы – очень счастливый человек. У Вас есть возможность такого рода разговорами наслаждаться, и впитывать их на протяжении долгих-долгих лет. Скажите, в семье бывают такие разговоры на профессиональные темы?
Д.А. Конечно, естественно.
– Вот расскажите об этом. Это же нужно записывать каждое слово, каждый сыновне-материнский разговор?
Д.А. Наверное, записывать не надо. Скорее всего, это все сохраняется в памяти, а потом становится чертами личности. Это так у меня. Я очень надеюсь, что у моей дочери будут происходить, или уже происходят такие же процессы. Это постоянное осмысление того, чем человек занимается. Я еще раз повторю, что научная педагогическая деятельность не отделима от частной жизни. Все эти мысли, все эти идеи, это же постоянное осмысление, вопросы, ответы, тестирование гипотез, отклонение от чего-то, принятие чего-то. Это постоянный процесс, и он, естественно, совершенно органично перетекает из рабочей атмосферы в домашнюю.
– В домашней атмосфере может вот такой разговор состояться? И то, что сейчас Лариса Захарова нам говорила в эфире, вполне она может Вам рассказать при случае?
Д.А. Рассказывает и рассказывала. Со своей стороны, и не будучи филологом, могу сказать, что, наверное, язык – это то, что конституирует восприятие нами окружающего, в определенной степени определяет, как мы воспринимаем его. Наверное, опять-таки, но с оговорками, как не специалист, воспринимаемый большую часть в терминах языка и, соответственно, забота о его сохранности, поддержание определенной сохранности, это очень важно. Потому что, если он будет перегружен излишними заимствованиями, перегружен не совсем функциональными формами, это может негативно повлиять на наше мышление. То есть, язык, вот в моем, как “не филолога”, представлении, это та среда, в которой формируются наше мышление, а значит, формируемся и мы как личности, формируются и наши качества. Поэтому это очень важная сфера.
– Лариса Захаровна, Дмитрий Анатольевич сейчас несколько раз сказал, что «я не филолог», «как “не филолог”». Но я, например, отметил, что у него речь, как у очень хорошего специалиста по языку знаний. Он не как математик выражается, а как специалист. У него же абсолютно правильная, образная и такая вот образцовая речь?
Л.З. Мне трудно сказать абсолютно однозначно. Думаю, что здесь всё вместе, и чёткость математического мышления…
– Кто ясно мыслит, тот ясно излагает, да?
Л.З. Совершенно верно. Ну и, насколько я знаю своего сына Дмитрия Анатольевича, он всегда очень много читал. Он очень много читал, а человек, который много читает, он всегда будет владеть речью своей.
– Это абсолютная правда.
Все дороги открыты
– Вы упомянули дочку. Она уже на этом пути стоит?
Д.А. Пока нет. Она сейчас учится в 4-м классе, она всё впитывает. И каким будет её путь, я не скрою, наверное, хотел бы, чтобы он был связан с развитием той традиции, которая приходит через её родителей, бабушку, прадедушку с прабабушкой. Но, естественно, выбор будет сделан ею. Пока это сложно предугадать, потому что это только 4-й класс. Пока все дороги открыты.
– Ну это мы всегда говорим, что все дороги открыты, пусть наши дети сами определяются в этой жизни, но все равно какие-то мы и мысленные телодвижения делаем, чтобы все-таки изначально этот выбор был сделан в пределах нашего понимания, в пределах разумного.
Д.А. Конечно. Лариса Захаровна сказала про книги. Это очень важный компонент сейчас. К сожалению, есть много факторов, которые уводят детей, уводят резко в сторону от этой сферы и противостоять, если речь не идет о модификации, настройке, каких-то более мягких вещах, противостоять им сложно. Но тем не менее, на мой взгляд, это одна из главных задач, стоящих передо мной как родителем, все-таки поддержать в ребенке интерес к книгам, способность, умение читать, умение воспринимать информацию из книг, потому что сейчас это очень важно. К сожалению, гаджеты, визуальные каналы передачи информации, яркие, динамичные, быстро меняющиеся образы, это все определенным образом влияет и на восприятие. У детей появляется потребность в образах, источниках информации, а чтение книги – это, конечно, погружение на длительный срок в один предмет. Но, тем не менее, все проблемы так или иначе имеют решение. Это я уже как кандидат психологических навыков могу сказать.
“MUST HAVE”
– Удастся ли нам преодолеть клиповое мышление и то, что чтение стало трудом, а не наслаждением, как в наши времена было?
Д.А. Я в этой сфере, наверное, являюсь оптимистом. Я бы предположил, что если не преодолеть, компенсировать, как-то направить вектор развития в несколько ином направлении можно. Хотя среда оказывает, конечно, огромное влияние. То информационное пространство, в которое мы погружены со всей его спецификой, оказывает огромное влияние. Но здесь есть и другое пространство. Здесь есть пространство семьи. И полагаю, что потенциал его значительный.
– Есть ли такие книги, которые, на ваш взгляд, нужно обязательно прочесть каждому человеку? Ребенку ли, подростку ли? Есть ли вот то, что называется “must have”, обязательным?
Д.А. Явно есть, явно это зависит от возраста. На мой взгляд, начало формирования, становления, это, конечно, корпус русских сказок. В них содержатся, в аллегорической манере, но тем не менее, основные коды духовно-нравственные, которые надо поддерживать, надо сохранять, надо воспроизводить. Поэтому в начале жизненного пути, полагаю, что это русские сказки. Это, конечно, Александр Сергеевич Пушкин – это наше всё. Действительно наше всё. Он, с одной стороны, впитал в себя огромную, многосотлетнюю культурную традицию, а с другой стороны, её переосмыслил, перевёл на какой-то иной уровень.
Л.З. Естественно, абсолютно согласна. Добавила бы еще классику русскую, Отечественную. И добавила бы ещё наши родные диалекты, язык, знание о языке расширить, расширить представление о том, что из себя представляет наш язык. Это не только литературная форма языка. Сказки, классика, Пушкин – это образцовый литературный язык. Но есть ещё и диалекты, о которых мы с вами когда-то говорили. Это тоже огромный и малоизвестный широкому читателю круг лексики. Если смотреть в количественном отношении, то это приблизительно столько же, сколько слов в диалектных, столько же, сколько и слов в литературном языке. Ведь словарь Даля, мы знаем, включает в себя около 200 тысяч слов. Там, правда, есть не только диалектные слова, но тем не менее. А сегодня, когда диалектные слова собраны по большинству говоров русского языка, когда создан сводный “Словарь русских народных говоров”. Сейчас приближается завершение его издания, и там тоже будет не менее 200 тысяч слов, если не больше.
– Жизнь становится всё более ограничительно практичная. Наверное, опять же такое мнение расхожее существует, что молодежь интересуется только тем, что ей непосредственно прикладное значение в жизни имеет. Потому что они скажут, ну, зачем нам эти говоры? Ну, когда мы к ним обратимся, не понимая, что это вскрываются пласты какие-то, может быть, даже и подсознательные. “Подсовывать” ли специально?
Л.З. Непременно. И в школьную программу желательно бы. Конечно, школьная программа требует так много, что там всё разместить очень сложно. Но тем не менее, каким-то образом всё-таки надо постараться и в школьную программу немножечко больше ввести сведений о диалектах. И мы уже не только мечтаем об этом: много лет делаем это. Не только мы, но и ученые других областей. Во многих областях создаются диалектные словари, так же, как и у нас.
Носитель традиционной Смоленской культуры
– Мы – это кто в данном случае?
Л.З. В данном случае, мы – это большой коллектив ученых Смоленского государственного – сначала педагогического института, потом педагогического университета и теперь классического университета. Это учёные, которые начинали работу для написания «Словаря смоленских говоров». Я назову даже эти имена, потому что они заслуживают того, чтобы их знали, чтобы их помнили. Это доцент Иванова Анастасия Ильинична. Она возглавляла эту работу в течение многих-многих лет. Это Грава Людмила Васильевна, доцент кафедры русского языка. Это Кустарева Мария Алексеевна, доцент кафедры русского языка. Рыбкина Ольга Игнатьевна, ассистент кафедры русского языка. Это те люди, с которых начиналась наша работа по системному комплексному изучению смоленского диалекта еще в середине XX века. Они же стали основоположниками Смоленской диалектологической школы, которую последующие поколения ученых продолжают. В результате этой работы был создан «Словарь смоленских говоров», который включает в себя 11 томов лексики. Наш диалектный словарь, когда мы его издавали, распространялся по школам. Во многих школьных библиотеках есть наши диалектные словари.
Сейчас мы продолжаем эту работу. Словарь наш настолько востребован, что мы готовим его второе издание, дополненное, естественно. Готовим ещё другие словари. В частности, словарь, в котором вся лексика, которая зафиксирована в первом словаре, представлена по темам. Предположим, группа лексики, в которой описывается одежда, которая была распространена на Смоленщине и которая имеет диалектное название. Или лексика пищи, диалектная, смоленская. Или лексика, которая называет человека по его разным признакам, качествам, свойствам. А что это такое? Просто название одежды, или просто название какого-то блюда, или какого-то орудия труда? Это отражение взгляда человека на мир. Это та самая смоленская языковая картина мира, как человек, живущий на Смоленщине испокон веков, а говоры наши с XII века существуют, – как человек оценивает окружающий мир, как человек оценивает себя в этом мире, своё место в этом мире. Какие качества, свойства человека, какие предметы для того, чтобы реализовать, сделать то, что необходимо в жизни, ему для этого нужны, что ему необходимо делать в этой жизни? Всё это представлено в словаре. То есть, словарь – это как раз носитель нашей традиционной Смоленской культуры.
– Уважаемые гости, еще хотелось бы поговорить на одну тему. Она деликатная. Хотите отвечайте, хотите не отвечайте. Как в вашей семье относятся к православной вере?
Л.З. Это часть нашей жизни, причем большая и значительная часть жизни, которая определяет многое. И все мы в нашей семье, все поколения в нашей семье относятся так.
– Какие-то есть семейные традиции, с этим связанные?
Д.А. Да, они есть. Мы отмечаем великие праздники. Дочь моя ходит в воскресную школу при храме. Вера – это вопрос такой личный, а в целом это ведь еще один из факторов, который обусловливает преемственность, восприятие традиций, норм из поколения в поколение, а это очень важно для общества, в особенности в настоящее время с его вызовами.
– На вашем примере, вы к этому пришли как? На примере предков или же каким-то своим путем?
Д.А. Здесь оба ответа правильные. И пример старших поколений, и конечно, собственный опыт, потому что без него, наверное, сложно в таких вопросах сориентироваться и разобраться. Синтез. Синтез традиции и собственного опыта.
Мощнейший фактор целостности семьи
– Еще вопрос совсем с другой области. Профессиональные споры какие-то возникают в семье? Ну вот, например, педагогические. Ну не то чтобы, может быть, споры какие-то жаркие, там, выяснения мнений, а вот, в общем-то, какое-то несогласие, например?
Д.А. Разногласия совершенно естественные и для академической среды, и для повседневного общения. Поэтому да, по профессиональным вопросам, прежде всего, по педагогическим вопросам. Вот у нас растет Мария Дмитриевна, естественно, есть вопросы, как этот процесс организовывать. Разногласия возникают, но, с другой стороны, или из той же самой академической среды, или из каких-то других источников, разногласия не превращаются в конфликты. В любом случае, гипотезы тестируются, какие-то гипотезы отвергаются, какие-то гипотезы принимаются, и в результате удаётся получить некий общий вектор развития.
– Кроме профессиональных интересов, что ещё на ваш взгляд объединяет Вашу семью? Какие есть точки, которые вас сближают? Я сейчас фантазирую, говорю, может быть, это дачный участок или любовь к цветоводству, к комнатным растениям?
Д.А. Наверное, больше всего объединяет это общее мировосприятие, общий взгляд на вещи. Когда он объединяет семью, это мощнейший фактор ее целостности. Не хотелось бы, чтобы что-то разъединяло. Так вот, в первую очередь, я бы сказал, что объединяет общее мировоззрение, общий взгляд на мир.
Л.З. Совершенно согласна. Это то, что передается из поколения в поколение. Я вспоминаю своих бабушку-дедушку. И взгляд на жизнь, на ценности в жизни – одинаков. Взгляд один и тот же. Человек должен работать, человек должен делать другим добро и никогда не делать другим зло. Человек должен отвечать во всем: за результаты своей работы, за результаты сказанного, за результаты сделанного. И вот это всё, это я просто детализировала то, что сказал Дмитрий Анатольевич, это всё из поколения в поколение. А у моих бабушки-дедушки, наверняка, это от их предков и так далее. То есть, опять всё уходит в глубь веков, в глубь наших смоленских говоров.
– Вот на таких основах семьи Бояриновых позвольте закончить нашу передачу. Лариса Захарова Бояринова, кандидат филологических наук, профессор, и Дмитрий Анатольевич Бояринов, доцент кафедры аналитических и цифровых технологий Смоленского государственного университета, кандидат педагогических наук, были сегодня в гостях на радио «Весна» в программе «Семейный альбом».
– Благодарим наших гостей за интересный и очень душевный и откровенный разговор! Всегда ждем у нас в гостях.
– Спасибо вам за приглашение, спасибо за беседу.
Беседовали Юрий Семченков и Марина Княжинская
Материал выходит при поддержке Международного грантового конкурса «Православная инициатива»
